Празднование памяти 27 июня (10 июля по н.ст.)

«Бог одиноких вводит в дом.., а непокорные остаются в знойной пустыне" (Пс. 67, 7) - эти вдохновенные слова Псалмо¬певца сказаны словно о тех затворниках, которые в земном бытии удалялись в пустыни, покорные Богу, чтобы после войти к радость Господа своего, которые уходили в поисках спасения в тесные келии, где проводили дни жизни в уединенном молитвенном общении с Творцом.
Преподобный Мартин, туровский пустынник, служил поваром у епископов Симеона, Игнатия и Иоакима, бывших духовными пастырями земли Туровской с 1120 по 1146 годы, и только преемник Иоакима епископ Георгий освободил Мартина от его обязанностей "старости ради", из чего можно определить приблизительное время рождения блаженного старца - вторая половина 90-х годов XI столетия. Судя по замечанию автора сказания о святом подвижнике, он страдал сильными болями от грыжи, "чрево ибо ему в лоно входило". Освобожденный от достаточно высокой должности, преподобный Мартин остался жить в Борисоглебском монастыре, размещенном неподалеку от города, на Болонье, где принял подвиг затворничества: "один жил о Бозе". До XIV века монахи в обителях жили не общежительно, а в особых келиях, однако молились вместе в одной церкви, были под началом одного, игумена, имея в личной собственности одежду, питье и жилище, в котором каждый готовил себе трапезу.
Однажды весной, вероятно, 11 апреля - за три дня до празд¬нования памяти святителя Мартина исповедника, у туровского старца начались ёстоль сильные боли, что он мог лишь звать на помощь, неспособный даже подняться с постели. Обычно такая помощь поступала от близживущих монахов, но на этот раз сильный паводок на Припяти прервал пути сообщения по суше и помешал им добраться до келий немощствующего собрата. Но на третий день, когда многострадальный старец окончательно изнемог, Господь явил на нем чудо. Вдруг преподобный увидел, как в его келию вошли двое юношей, в которых пустынник, однако, не признал святых страстотерпцев Бориса и Глеба, хотя они "явились в своем подобии, как написаны на иконе". Расспросив о болезни преподобного, святые братья подали страдающему от боли и жажды Мартину ковш воды и напоили больного. Тот же, напившись, вопросил: "Чьи вы дети?" (употребленное им слово "детески" могло обозначать в те времена и слуг, и детей - чад. Святые же отвечали: "Ярослава", называя своим господином старшего брата своего - Великого князя Киевского Ярослава, который наказал их убийцу и положил начало церковному почитанию страстотерпцев, словно подчеркивая таким наименованием свое уважение к нему (напомним: родственные отношения старшинства и чести между старшими и младшими, почитание старших по возpaсту, весьма сильное в Древней Руси, сделалось одной из причин того, что Борис и Глеб не воспротивились насилию со стороны брата Святополка). Мартин же, услышав такой ответ, решил, что это служители Ярослава Георгиевича – сына Юрия Долгорукого и брата благоверного князя Бориса Бориса Туровского, либо Пинского князя Ярослава Юрьевича (упомянут в 1184 году, сын Юрия Ярославича Туровского). Преподобный Мартин предложил гостям поесть, смиренно попросив прощения за то, что сам он не может подать им хлеба, святые, благословив гостеприиминого хозяина, стали невидимы.